Время и мы. № 62 (1981)

СОДЕРЖАНИЕ

ПРОЗА

• Аркадий ЛЬВОВ. Двор
• Александр АНТОНОВИЧ. Тихие соседи

ПОЭЗИЯ

• Дмитрий БОБЫШЕВ. Грядущего нарядные руины
• Владимир ВИШНЯК. Пародии на любимых поэтов нашего времени
• Михаил АЙЗЕНБЕРГ. Как шум перекрестный, — вопрос и ответ

ПУБЛИЦИСТИКА. КРИТИКА

• Виктор ПЕРЕЛЬМАН. Услышь меня, Господи!
• Дора ШТУРМАН. Блеск и нищета Александра Зиновьева
• Александр КАЖДАН. Зигзаги истории

ПОЛЕМИКА

• Ефим ЭТКИНД. Принижение вместо критики
• Лев НАВРОЗОВ. Позвольте мне остаться самим собой

ИЗ ПРОШЛОГО И НАСТОЯЩЕГО

• Владимир ШЛЯПЕНТОХ. Десять писем в Россию

ВЕРНИСАЖ "ВРЕМЯ И МЫ"

• Искусство и бизнес. Галерея Эдуарда Нахамкина

ФРАГМЕНТ ИЗ ПИСЬМА В РОССИЮ

…американский индивидуализм проникся безграничным уважением к другой личности и, что особенно важно, идеей необходимости активной помощи всем меньшинствам. Одна из центральных идей этого восприятия мира состоит в убежденности, что каждое побуждение к действию имеет право быть реализованным. Зачатки этого мироощущения иногда даже можно было обнаружить у нас, например, в тех редких случаях, когда мы не возражали против того, что кто-то, не будучи инвалидом без всех конечностей или не рассыпаясь на ходу от старости, идет без очереди. Мы произносили в этих случаях фразу примерно в таком роде: "Значит, ему это надо". Так вот: что бы и кто бы ни сделал, американец немедленно исходит из того, что это было "ему надо".
Интервал дозволенности чрезвычайно широк и распространяется и на иностранные государства. Ну например, если Китай напал на Вьетнам, то, значит, ему это "сильно надо". Если террористы захватили в сотый раз американских дипломатов, то первая реакция: бедняги, как же мы их припекли, если они пошли на такой опасный для себя шаг. Эта готовность искать оправдание для любого действия, именно действия порождает дикие представления о мире и нередко ведет к аморальным суждениям.
Так, один типичный американский интеллектуал-либерал специалист по Китаю доказывал мне, что культурная революция в Китае была не зря, ведь недаром Мао ее предпринял, — как же иначе развивать страну. И репрессии были вынужденными, порожденными необходимостью. Так оправдывается почти любая агрессия, если только она не осуществляется правительством. Если же действие уж слишком отвратительно (например, черный парень убивает двух полицейских), то тогда выдвигается ссылка на "среду", повинную в том, что человек совершил явно плохой поступок. В этом отношении американское либеральное мышление гораздо более "материалистично", чем общественное мнение и идеология в другом месте. Это мышление проникнуто воистину христианским отношением к человеку. Вот одно дополнительное доказательство. Американцы никогда не смеются друг над другом, у них и в помине нет тех издевок, с которыми мы часто встречались в транспорте, в общественных местах и т.д. Я никогда не подозревал, насколько я лично всегда ощущал эту потенциальную опасность оказаться объектом насмешек, иронических взглядов и т. д.
Совсем недавно в одном письме из Москвы сообщалось, что под копирку вряд ли удобно писать письма в метро, ибо ты, конечно, будешь выглядеть шизом. Здесь такая постановка исключена. Если ты не будешь мешать другим, то можно дать стопроцентную гарантию, что чем бы и как бы ты ни занимался на виду у других, не будет типичных для Союза обменов ироническими взглядами между пассажирами или посетителями какого-либо общественного места.
Страсть к поощрению любого рода меньшинств приняла невероятные формы, часто очень трогательные, например, по отношению к инвалидам, для которых в соответствии с требованиями закона специально строятся особые входы и выходы в зданиях и т.д. Или возьмите так называемые акции по поддержке меньшинств при приеме в университеты и на работу. Черная женщина-инвалид может получить любую работу. Либерал, активный сторонник этих акций, знать не хочет, что они могут привести к снижению уровня эффективности в экономике, в науке и т.д. В этом отношении он смыкается совершенно неожиданно с теми, кто в другом месте реализует политику поощрения национальных кадров. Я однажды беседовал на эту тему с деканом медколледжа, сторонником этих акций, который категорически отрицал, что интеллектуальные способности и образование абитуриентов могут повлиять на подготовку врачей ("в колледже догонят, если надо"). Он был очень удивлен, когда я объяснил ему, что его аргументация точно повторяется теми, кто проводят дискриминацию интеллигенции и групп, с ней связанных, в других социальных условиях. Однако и я задумался после дискуссии с ним, как сложна жизнь, черт возьми!