Время и мы. № 95 (1987)

СОДЕРЖАНИЕ

ПРОЗА

• Генри МИЛЛЕР. Тропик рака (с предисловием Нормана Мейлера)
• Давид ФРИДМАН. Мендель Маранц

ПОЭЗИЯ

• Альберт ЛЕИН. Черные клавиши, белые клавиши
• Александр ЛАЙКО. Преображение
• Инна КЛЕМЕНТ. Сквозь памяти песочные часы

ПУБЛИЦИСТИКА. КРИТИКА. ИСТОРИЯ

• Валерий ЧАЛИДЗЕ. Демократия в России?
• Владимир СОЛОВЬЕВ. История одной скверности
• Михаил ЛЕМХИН. Кто же они, кумиры?
• Евгений МАНИН. Парадокс еврейского гетто

ИЗ ПРОШЛОГО И НАСТОЯЩЕГО

• А. БЕЛИНКОВ. Страна рабов, страна господ
• Наталья БЕЛИНКОВА-ЯБЛОКОВА. Любовь и ненависть Аркадия Белинкова

НАШИ ПУБЛИКАЦИИ

• Аркадий РУМАНОВ. Штрихи к портретам: Витте, Распутин и другие

ВЕРНИСАЖ "ВРЕМЯ И МЫ"

• Александр ЩЕДРИНСКИЙ. Мастерство и вкус художницы. Наталья Копелян

ИЗ ИСТОРИИ ЕВРЕЙСКОГО ГЕТТО

      Однажды, во время одного из таких дебошей, в Равенне сгорела синагога. Вслед за этим представители всех ломбардских еврейских общин обратились к собравшимся на совет в Мантуе имперским князьям с всеподданейшей просьбой — разрешить им обнести свои кварталы стеной для защиты самих себя и своего имущества. Князья сначала ответили отказом, поскольку феодальные законы предусматривали только для городов право обносить себя стенами, если подобное право было милостиво даровано сеньором в виде особой "хартии о привилегиях". Но, как уже упоминалось выше, отношение имперских князей к евреям было вполне доброжелательным, с некоторой даже примесью зависимости. Кроме того, почтительная просьба была подкреплена солидным количеством мешков с полновесными золотыми цехинами. Оба этих немаловажных обстоятельства сыграли свою роль, и разрешение было дано.
      Строительство стен внутри города было делом доселе неслыханным; горожане были шокированы и раздражены; евреи же громко ликовали, считая, что победа, одержанная ими в данном случае, ничуть не менее значительна, чем победа, одержанная Мордехаем над Аманом во времена Эсфири. Праздник, посвященный этому событию (несколько позднее он получил название "День основания гетто"), неукоснительно соблюдался из года в год, и как традиция дожил до наших дней, хотя и не всякий ломбардский еврей сможет сегодня связно объяснить его происхождение.
      Итак, за немногими исключениями, в одном ломбардском городе за другим начинают возводиться внутренние стены, полностью отделяющие еврейский квартал от остального города. Требование Эзры "отделить себя от народов земных" на этот раз было выполнено буквально. Стена была глухой, с единственными воротами (они так и назывались — "еврейские ворота" — Porta Ebreo), которые на ночь и в праздники запирались, а в обычные дни были открыты и охранялись изнутри стражей, специально выделяемой еврейской общиной.
      Ярость горожан была бессильной против решения сеньоров, и они постепенно привыкли к нововведению. В официальных бумагах обнесенный стеной квартал по-прежнему именовался Vicus Judaeorum, но на городском жаргоне ломбардцы называли этот "город в городе" Ebreo Borghetto, что в буквальном переводе означало "еврейский поселок" (Borghetto — это уменьшительная форма от borgo — городок, подобно немецкому burg, французскому bourg, английскому burgh).. Поскольку никто другой, кроме евреев, подобных поселков не имел, длинное название сократилось сначала до "боргетто", а потом — до простого "гетто", и это новое жаргонное словечко прочно вошло в ломбардский диалект. Прочие итальянцы, а тем более народы, живущие за пределами Италии, не имели пока об этом слове ни малейшего представления.
      Между тем, это слово начало, как это обычно бывает в языке, приобретать иные оттенки и значения. Поскольку, как уже говорилось, никто, кроме евреев, не создавал себе подобных "поселков", словом ghetto ломбардцы стали называть евреев в собирательном значении, подобно русскому слову "еврейство" или английскому Jewry. Позднее, когда средневековый антисемитизм расцвел пышным цветом, и к еврею редко обращались иначе, чем "грязная свинья", слово "гетто" приобрело дополнительный презрительно-брезгливый оттенок: "свинюшник", грязная трущоба. Но основной смысл слова "гетто" оставался пока неизменным — еврейский квартал, обнесенный для защиты стеной и охраняемый изнутри.